«Мышки, совы, космонавты…»: любимые елочные игрушки редакции «Гуранка.ру»

Надежда Шайтанова, главный редактор:

Я в детстве любила уже в начале декабря достать с антресолей ящик с елочными игрушками, раскладывала фигурки на диване и начинала играть в новогоднюю сказку, как куклами. Одним из самых любимых действующих лиц был космонавт, он исполнял роли и героя-любовника, и отца семейства, и героя-освободителя. Что-то вроде Кена у сегодняшних девочек. Потом у него откололся кусочек от головы, но он до сих пор лежит в коробке со старыми игрушками, просто с тех пор коробка существенно дополнилась новыми, и мы уже не вешаем его на елку, потому что в дань моде я стараюсь наряжать елку в какие-то два цвета. Но планирую как-нибудь нарядить ее в советском стиле. Тогда космонавт и пригодится.

Анна Столярова, маркетолог:

Эта игрушка не из старых, появилась у нас два года назад. Но я ее очень люблю. Мне ее подарил сын.

В тот год у меня была идея фикс украсить елку в розовом цвете. Сын об этом не знал. Но, когда у них в школе решили, что новогодними подарками будут елочные игрушки, он попросил, чтобы ему подарили розовый шар.

Конечно, одноклассники стали над ним посмеиваться, мол, мальчик просит розовый шарик. Но сын не отступился. Подарил мне этот розовый шар, и он уже третий год украшает нашу елку.

Игорь Белявский, менеджер по рекламе:

Лет с трёх примерно я помню эту игрушку: тёмно-синяя сова с огромными глазами, примерно 10 см в высоту. Таких сов у нас было много и разных цветов, но мне, почему-то, приглянулась синяя. Я её перед сном снимал с ёлки и спал с ней (мне бабушка, помнится, сказала, что она меня защищает от плохих снов), и я в это искренне верил. Утром снова вешал её на ёлку.

Так продолжалось примерно лет до 7. А потом мне подарили пистолет, который стрелял шариками, и, как вы думаете, что стало моей целью? Конечно, новогодняя ёлка. И среди моих разрушений, обнаружилась моя любимая сова... Расстройству не было предела. Хорошо, что у нас в доме появился (опять же в наследство от бабушки) громадный гипсовый Дед Мороз, который приносил мне в последующие годы чудесные подарки, но, в последствии, этот самый Дед Мороз «сломал» мне футбольную карьеру... Но это уже совсем другая история...

Лека Колыжбаева, журналист:

Моя любимая игрушка – конфеты!!! Да, да!! А именно – «Раффаэло». Папа в детстве вешал их как елочные игрушки, но ничем не закреплял. С утра 1 января я быстрее бежала к елке. А папа говорил всегда: «Потряси елочку, а то ей тяжело». И я совершала это действие, и на меня сыпался конфетный дождь! Моему счастью не было предела! Конечно, именно те конфеты не сохранились. Но воспоминание волшебно. Мне кажется, я так же буду делать и со своими детьми, хорошая традиция. И каждый раз, когда я вижу упаковку по 4 конфетки «Раффаэло», вспоминаю папу и детство! Вот такой папа был у меня креативный человек! И если все дети 1 января с утра бежали к ёлке, чтобы посмотреть подарки, то я – чтобы ее трясти.

Татьяна Селезнева, журналист:

Мой «Новый год» в детстве начинался с этого милого дедушки Мороза. Именно его родители первого доставали из закромов в конце декабря. Потом уже шли большая коробка с игрушками, гирлянды, мишура и прочие новогодние радости, встречаемые с восхищением. Но именно его, чуть подзабытого, но такого родного, я прижимала к себе, предвкушая праздник и волшебство. С усердием ставила его поудобнее под нарядную, распушившуюся елочку, среди белоснежной ваты и мечтала... Когда-то дедушка еще держал в своей меховой руке деревянный посох, и я была уверена, что именно с его помощью творятся чудеса... По традиции, каждый Новый год мы встречали у бабушки, в ее просторном доме одной большой семьей. У нее всегда была елка, с необычными, старинными игрушками, которые чаще крепились на ветки не как дома, с помощью ниток, а держались на прищепках. Еще были очень необычные стеклянные бусы, а вместо звезды елку завершала остроконечная макушка. Вата под елкой тоже присутствовала, украшенная конфетти и кусочками мишуры...Но несмотря на всю красоту и необычность, самой лучшей и самой настоящей я считала только свою, домашнюю, елку, ведь под ней жил своей волшебной жизнью мой любимый дед Мороз...

Аида Филенко, журналист:

Моя любимая елочная игрушка… Так сразу и не скажешь. Мне очень нравились серебристые мышки, больше похожие на гантельки с очень короткой ручкой, с круглыми малиновыми ушами из тонкого поролона. Наверное, именно эти уши и были основной причиной моей симпатии к мышкам. Нравились игрушки из набора «Сказки. Белоснежка и семь гномов». Они были немного бесформенные, без четких деталей; яркие и матовые. А ещё они были покрыты белой «глазурью» и посыпаны мелкими стеклянными шариками. Все это создавало иллюзию не то снега, не то сахара, и казалось (почему-то) аппетитным, сладким, и просилось на язык.

Помню старые стеклянные бусы, остроносую макушку… Как, наверное, большинству детей, мне нравились все елочные игрушки.

Но среди них всех выделялись два елочных шара. Не могу сказать, любила ли я их, но точно испытывала восхищение ими, и даже какое-то благоговение. Во-первых, потому, что их осталось всего два из набора, и родители говорили, что с ними надо обращаться бережно. Вешать на елку их следовало предельно осторожно. Во-вторых, потому, что они были очень красивыми. Они были большими (мне казалось тогда, даже огромными), из очень тонкого стекла, матовые и с красивыми рисунками (почему-то, мне помнится, что рисунки были как-будто нанесены аэрографом, говоря современным языком). Один шар был розово-лососевого цвета. На нем в тех же оттенках (темнее и светлее) была изображена мама с ребенком. Второй был голубым, на нем аналогичным способом был изображен голубь и схематично Земля. На обоих шарах были приклеены маленькие тканевые цветочки с блестящими серединками. В целом эти шары казались чем-то неземным, таким хрупким и волшебным…Увы, ни один из них всё-таки не «дожил» до настоящего времени. Но воспоминания о них и то чувство, с которыми я вешала их на елку, останутся со мной навсегда…