“Я не хочу, чтобы меня жалели”: читинка откровенно рассказала, как боролась с раком. Часть 5.

Часть 5. “Ты хочешь жить или боишься умереть?”

Морально это было самое тяжелое время - как для меня, так и для близких. У меня ломались внутри стены, убеждения, принципы, и я пыталась, скуля, отползти в сторону от этого всего и даже от собственного тела, которое внезапно начало тоже отказываться от меня.

А у близких практически не было надежды. Да чего уж там, они потихоньку решали, где будут меня хоронить.

И сейчас люди, которые видели меня перед лечением, а потом позже, когда я начала становиться адекватной, пишут, что во мне было много энергии, что я держалась очень хорошо. А я не держалась. Я начала быть собой.

Потому что мне стали настолько важны обычные вещи, на которые мы не обращаем внимания в повседневной жизни - я хотела дышать, спать и есть. И не чувствовать через боль части себя. И это было настолько сильное желание, что в нем просто растворились без остатка нормы приличия общества, мое желание правильно или неправильно выглядеть, реагировать так, как ждут окружающие - всего этого просто не стало.

Тогда же я осознала, что счастье есть только внутри. Почему-то отчетливо представлялась картинка из интернета - бирюзовое море, белый песчаный пляж, пальмы и надпись типа "Я хочу сюда, чтобы стать счастливым".

Это было даже смешно. Ну, положить меня тогда туда - с температурой, с болью во всем теле, с полуработающими внутренними органами - и что? Я там стану счастливой?

И это не только про болезнь. Если ты не лежишь у моря на белом песке с пина коладой в руке - значит, есть то, что для тебя в этот момент важнее. И это только твой выбор - лежать там сегодня или по холоду идти на работу.

В общем, мне начали делать химию. Раньше я считала, что рак - это вот одинаковая болезнь и одинаково лечится, просто в разных органах. Оказывается, только лимфомы много видов - и для каждой существует определенное лечение. Выявляют конкретный тип болезни и расписывают лечение. В моем случае один курс длился 3 недели. Неделя под капельницей и две - на восстановление. Таких курсов мне назначили шесть. Сказали - шесть, а потом трансплантация.

Заканчивался апрель 2016.

Сначала я поревела про то, что не рассчитывала на столько долго. Это же полгода! А у меня дела, мне ехать надо, мне некогда. Вот дура дурой. Потом поревела, когда сказали, что в первый раз лежать в больнице нужно почти месяц. Так я чуть ли не спорить начала, что нет, так не будет, мне же раньше сказали - неделю. Потом - когда мне сказали пить гормональные таблетки, чтобы на время химии отключить работу женских органов. Я же стану толстая!

А потом выкобенивание закончилось. В одном легком было много жидкости. Выкачали 2 литра. А на следующий день там опять было столько же. Ее снова выкачали и вставили в левый бок трубку с пакетом на конце, чтобы жидкость в легком не копилась. И я получилась с трубками в обоих боках - в одном чтобы закачивать лекарства, в другом - выкачивать ненужное.

Во рту был стоматит, с которым я придумала свой метод борьбы - заливала в рот полную ампулу лидокаина, так было легче. Короче, ни петь ни рисовать.

Ну и самое страшное тоже случилось - в один из дней я начала расчесываться, а в расческе оставались длинные пряди волос. С этим я разобралась быстро - решив, что нет смысла реветь каждый день над очередной отвалившейся прядью, мы все это сбрили.

И день рождения еще, 9 мая же было. Любимый муж подарил связку ярких шариков, которую на следующий день объявили вне закона - пыль собирает. Шарики мы отпустили в свободный полет через окошко.

Думала ли я тогда, что будет дальше или боялась ли я умереть? Вот нет. Мне тогда было некогда умирать. Я ежеминутно, ежесекундно что-то делала, чтобы мне стало лучше.

И да, тогда я поняла, что боль дает тебе это пресловутое нахождение "здесь и сейчас". Потому что нет никакого будущего, прошлого, ничего - только ты сейчас и твоя боль.

Нет, сначала я устраивала истерики, требуя "что-нибудь, чтобы поспать". Дали. Сначала послабее - не помогло. Дали уже опиоидный препарат. О, - подумала я, - кайфушечка, три часа спишь здоровым сном. И начала требовать такого же и побольше. Побольше не дали, но еще пару раз повторили. Потом объяснили мужу, что больше не дадут, ибо не хотят сделать из меня наркомана.

Потом отказало что-то в животе. Пришел заведующий, послушал живот слушалкой, сказал, что перистальтики нет. И мне отменили химию. Прервали курс. Вытащили трубку из легкого, жидкость там закончилась. Унесли "вешалку" с капельницами. И начали ставить уколы для поднятия иммунитета, которые тоже оказались очень чувствительными - от них поднималась температура и ломило все кости, особенно позвоночник.

А я не знала, где найти пятый угол со своим животом - я сидела, лежала, искала в интернете йогу для этого всего, делала йоговские упражнения, опять вставала, ходила по палате, снова лежала и сидела.

И иногда, очень редко где-то в закоулках разума всплывала мысль, что я же выгляжу очень непривлекательно, об окружающих не забочусь, проблемы никакие не решаю, но эта мысль тут же исчезала, потому что было реально пофиг - и что подумают про меня люди; и что у меня нет работы, денег, стабильности; и в каких странах воюет Россия; и сколько денег украли чиновники; и вообще - всё. Только Я.

И вдруг оказалось, что это все никогда и не было важным - я все это сама себе придумала, сама создала важность каких-то принципов! Я хотела быть хорошей, я хотела, чтобы меня хвалили, я не могла позволить себе допускать ошибки, потому что хотела нравиться окружающим людям. И когда эта крепость внутри рухнула, оказалось, что все намного проще. Что меня любят, потому что я - это я, а вовсе не за идеальный внешний вид или безупречное исполнение какой-нибудь работы! И что любое дело можно просто начать делать, не боясь, что оно не получится! И я начала выздоравливать.

Мне стало легче. Химиотерапия убивает злокачественные клетки, но при этом задевает хорошие и страшным образом снижает иммунитет. На слизистых это отражается в первую очередь.

Так как мне химию прервали, рот постепенно болеть перестал. Из легкого вытащили трубку, и стало возможно спать на левом боку. Живот тоже начал восстанавливаться.

Я прямо обрадовалась! Потому что после двух недель, когда ты не можешь ни спать, ни есть, ни найти какое-то положение, чтобы было не больно, это вот состояние было прямо счастьем! И я начала любить жизнь.

За два года до этого я пыталась найти ответ - почему, за что мне это? Кому я что плохого сделала? Почему я заболела, я же хочу жить! И один мой хороший друг спросил тогда: «Ты хочешь жить или боишься умереть?». И только в тот момент, когда я начала становиться счастливой от сна и отсутствия боли, я поняла, осознала разницу между этими двумя понятиями. Они не могут существовать вместе, потому что нельзя полностью любить жизнь, отрицая при этом часть нее.

Первым испытанием для рта и всего организма оказался фасолевый суп. Я его осторожно съела, прислушалась к ощущениям - все хорошо. И тогда я захотела еды - какой-нибудь, такой вот вредной, в которой я себе много лет отказывала. Попросила мужа привезти бургер из Макдональдса - самый большой, мясной, острый и с жутко неполезными соусами. Ох, какая это была вкуснятина, особенно, после нескольких дней голодовки!

А дальше мы подключили телевизор, там шел чемпионат мира по хоккею (просмотр которого я, к слову, всегда считала пустой тратой времени), купили шпрот, майонеза и очень черного хлеба - и сели смотреть телек.

Пришла на вечерний обход врач, а у нас как раз бутерброды вкусные, Россия побеждает, и мы чуть ли не свистим около экрана! Подозрительно оглядев стол, врач спросила: «Я надеюсь, эта килька в банке не ваша? - Нет, конечно, это муж ест.» - быстро соврала я. Из палаты меня еще не выпускали, лейкоциты были очень низкими, но мне почему-то расхотелось постоянно куда-то бежать, идти, что-то совершать. Я начала открывать удивительный мир внутри себя.

А на улице уже было все по-летнему зеленым, теплым, цветущим. Голуби прилетали на окно, и мы кормили их хлебом с обеда. Я училась жить.

А заведующий отделением в это время говорил моему мужу, что нужно что-то делать со мной. И что прерывание курса химии - это очень плохо. И что я, к сожалению, не боец...

Продолжение следует...

Часть 2. “Первое, что нужно сделать - выключить Интернет”.

Часть 3. “Я, как обычно, искала виноватых...”

Часть 4. “Читинка откровенно рассказала, как боролась с раком.”

Часть 5. “Ты хочешь жить или боишься умереть?”

Часть 6. “Если я живая, значит я везде успела!”

Часть 7. “Вы хотите меня “дошираком” напугать?”

Часть 8. Голос внутри сказал: "А может, в окно"?"