Кирилл Бодров: 2 метра над уровнем снега

«Гореть в одиночку? Я же не ведьма в Средневековье!»

- Лет десять назад я у тебя брала интервью для Cosmo Сибирь, - тогда ты был Кирилл Бодров-ди-джей. Сегодня Кирилл Бодров – кто?

- Если честно, проблемы самоидентификации у меня и сейчас. Я подозреваю, что это вариант каких-то внутренних когнитивных отклонений. Наверное, я – человек, работающий в мультизадачном режиме. Люди работают с девяти до шести на одну зарплату, я так никогда не мог и не могу до сих пор. Поэтому Кирилл Бодров – это человек, который все время любит заниматься какими-то интересными проектами. Есть и какие-то постоянные вещи в моей жизни. Это, например, реклама, от которой я не могу избавиться. Кстати, принцип рекламы достаточно широкий в моем жизненном поле. Можно рекламировать какую-то продукцию, а можно, например, вообще горы, как в моем случае. Сейчас я человек, который рекламирует горы (смеется).

- Значит, ты увлекающийся человек?

- Очень, очень увлекающийся!

- Это тебе мешает?

- Нет, наоборот помогает.

- Но бывает же так, что ты загораешься чем-то, а потом гаснешь, не доделываешь, теряешь интерес?

- Ну это, конечно, бывает, и это абсолютно нормальный процесс. Но, возвращаясь к первому ответу касательно рекламы, это никак погаснуть не может, нравится вот мне чему-то придавать красивые формы, убеждать людей. Если я горю сам, мне нужно обязательно зажечь еще кого-то, потому что гореть в одиночку – я же не ведьма в средневековье. Как-то хочется, чтобы со мной горели и другие люди. И это получается.

- За все эти годы где же тебя носило?! Почему ты вообще уехал из Читы, почему вернулся сюда снова?

- Возвращаясь к моим психическим отклонениям, я считаю, что есть несколько меня. Кстати, в ноябре выходит «Доктор Стрендж» с Бенедиктом Камбербэтчем в главной роли. С одним из моих Я. Мне кажется, что тот образец десятилетней давности, у которого ты брала интервью, это я, конечно, но уже далеко не я сейчас. Много всего прошло, была жуткая тяга открывать что-то новое. Я прошел этот синдром, которые мучает всех молодых людей – синдром маленького города, когда тебе кажется, что всегда где-то жизнь есть интереснее, вкуснее, богаче и перспективней. Кто-то уезжает за этой жизнью и действительно находит. А кто-то находит, но потом приходит к выводу, что это те же яйца, только вид сбоку. Я как раз отношусь к последним. Я пожил в Королевстве Таиланд, я пожил в замечательной братской республике – везде поначалу хорошо и интересно.

- А что же происходит потом?

- Тем, кто хочет уехать за границу, сразу такой небольшой мастер-класс: настраивайтесь на то, что после двух лет жизни вас накроет такая тоска и ностальгия по березкам, и захочется родную землю ноздрями втянуть, что побороть это действительно сложно. Не у многих получается. Из тех людей, которые жили с нами в Таиланде, 95% опять вернулись в Россию, потому что это был такой затянувшийся отпуск. Честное слово, я там чуть не деградировал, потому что день сурка там настолько явный – нет смены времени года. Плюс у меня подрастал замечательный сын, которому надо было поступать в школу, а в Таиланде, к сожалению, это все в убогом формате существует. Поэтому мы вернулись в Россию, пожили в Москве, в частности. Сразу скажу, что мы приехали в Москву в разгар кризиса, который только начинался, и устроиться на работу было очень тяжело. Не только устроиться – многие люди теряли свои рабочие места, причем, это были достаточно раскрученные пиарщики, рекламщики, ди-джеи. Пачками косились. Ну и у меня там, собственно, не получилось, говорю честно. Поэтому приехал в родную Читу. И тут, как говорится, у меня открылось еще одно новое дыхание. Я понял, что мы живем в замечательном месте! И всем, кто ненавидит наш город и пишет об этом постоянно в своих сообщениях, я спешу сказать, что бывает гораздо хуже. Это проверено на себе.

«Звон колокольчиков – главный враг брутальности»

- Значит, ты вернулся сюда с радостью? Как тебя здесь приняли?

- Есть очень позитивный момент – примерно 80% людей даже забыли, что я существую. Меня это сказочно устраивает. Потому что вот этот как раз десятилетней давности образец мне бы только мешал. Многие помнят, как я тряс патлатой головой, стоя за вертушками. Ди-джеинг – как и рок-музыка, - ты либо становишься звездой, либо тебе нужно уходить. Я для себя просто понял, что перспектив каких-то особых нет. Ну хорошо, поеду я, стану играть в клубах столичных, потом полечу на Ибицу, буду употреблять запрещенные вещества и к 40-ка годам превращусь в сушеный труп, который абсолютно никому не нужен и будет ползать там и петь песни в переходах…

- В общем, ты повзрослел. Ты можешь сказать, что стал более брутальным?

- Брутальным – нет. Брутальность – может быть, я мыслю стереотипно, - для меня это какой-то Аль Пачино, например. Вот он брутальный. Старый, правда, но очень брутальный. А я – нет, у меня детство в одном месте все равно колокольчиками звенит, а этот звон – главный враг брутальности.

- Ты думаешь? Тогда расскажи о том, как и у кого родилась идея мегабрутального проекта «Open Kodar» и как воплощалась в жизнь?

- Идея родилась у меня. Еще когда я жил в Таиланде, освоил новые специальности – стал инструктором по дайвингу, а также начал снимать видео. Познакомился там еще с одним экспатом Ильей Любимовым – это очень известный московский оператор, который тоже со своей семьей курил бамбук на Пхукете в поисках новой жизни и радости. Как-то мы сдружились, а потом разъехались, он уехал в Москву, а я в другом направлении. А буквально год  назад он мне звонит и говорит: «Кирюха, нам срочно нужен оператор в экспедицию, которая будет снимать красоты России в самых разных местах». Это Северный полюс, плато Путорана, обретенный нами Крым, Адыгея. А начинался путь экспедиции с Кодара, с Чарских песков, которые по заказу канала «Россия» тоже нужно было снять.

- И ты с радостью согласился?

-  Я никогда не был туристом! Я ненавидел сон в палатке. Спальный мешок всегда напоминал мне мешки для трупов, которые  в фильмах показывают. Это было очень страшно, это было не мое. Но тут открылось еще третье дыхание! (смеется). В ходе этой экспедиции я просто полюбил природу так, что у меня аж мурашки бежали. И все это житие в палатках, какие-то лишения, ограничения, отсутствие горячей ванной, они вдруг стали вообще неважными. Мы все это замечательно сняли, пошли в эфир заставки на федеральном канале. И где-то зимой меня что-то защемило. Сначала были мысли просто пойти туда снова - хотя бы с друзьями. Потом нам эта затея показалась скучной, и мы решили, что надо добавить немного глобализма и придумали снимать кино. Потом выложили эту информацию в сеть. И тут у меня поперли вопросы от людей: а мы тоже хотим, а как нам туда попасть… Тогда у меня родилась идея, что можно все это двигать уже в туристическое русло. Но это сложная поэтапная система, и для того, чтобы привлекать туда туристов (а мы ставим в приоритет иностранных туристов), нужно создавать яркий интересный контент, сайт на нескольких языках. Этим мы, собственно, и занялись. И наша экспедиция перешла в русло регионального проекта, подключились власти, в частности Департамент по туризму и Антон Тутов. Их эта идея тоже заразила. Все знают, что «денег нет, держитесь, хорошего настроения», но тем не менее, какими-то административными ресурсами они нам помогали. И вот - общими усилиями мы ушли на 26 дней в горы.

- Ты достиг там просветления?

- Я достиг нескольких перерождений, потому что экспедиция оказалась намного сложнее, чем мы себе даже представляли. В общей сложности было задействовано 14 человек, но на разных этапах кто-то приходил, кто-то уходил. В частности, у нас были авиаторы – Александр Ваулин и Владимир Юнусов и с Сергеем Митюковым, дайвером, они просто прилетали на Ничатку на самолете. И было два вида маршрута – пеший до озера и с восхождением на пик БАМ. Но основной костяк всегда составлял 7 человек. Мы пошли в очень сложное время. Зима в этом году была очень снежной, и в Кодаре, где вершины начинаются от 2 тысяч метров, этот снег просто не таял. И в июне, когда мы туда высадились, попали в сугробы, где мне с моим двухметровым ростом было по шею снега. А люди с обычным ростом проваливались с макушкой! И было много всяких экстремальных моментов, но мы выжили!

«Мужчинам надо раздувать огонь и приносить мамонта»

 - А как проходила подготовка к экспедиции?

- Когда идея зародилась, мы были нулевые в плане альпинизма. Мы – это я говорю про Михаила Тополева, моего единомышленника, с которым мы все это дело вынашивали. Ни альпинистского опыта серьезного, ни жестких многодневных походов у нас не было… И судьба свела нас с Андреем Васильевичем Калашниковым, инструктором-спасателем первой категории, который работает в поисково-спасательной службе Забайкальского края. Мы с ним встретились, он на нас посмотрел, сказал, что мы авантюристы, сами не знаем, чего хотим, и вряд ли это вообще стоит делать. Потом он сказал: ну ок, если вы хотите, я буду вас тренировать. И на абсолютно на безвозмездной основе каждые выходные мы стали выезжать на гору Арача. Там есть очень высокая скала и вот – по веревочкам, по веревочкам - он начал нас тренировать. Буквально через месяц я завел с ним разговор – ну может, пойдешь с нами всё-таки в Кодар? Он: нееет, вы в такое время собираетесь, а безопасность прежде всего. Прошел еще месяц и Андрей Васильевич, возможно, где-то в глубине души полюбив нас, сказал: ну парни, блин, придется, видимо, идти с вами, потому что я за вас переживаю. Таким образом, мы четыре месяца готовились и, я считаю, что на момент нашего старта - 10 июня 2016 года - мы были уже практически готовы. Как мы думали.

- А оказалось?

- Оказалось, что мы чуть-чуть переоценили собственные возможности, и все было достаточно сложно. Но мы прошли.

- А почему с вами не было женщин?

- С нами должна была идти Юля Скорнякова из «Чита.ру», они там целый конкурс проводили среди журналистов, писали материалы на эту тему. Юлия была с нами на тренировках, но в последний момент «Чита.ру» заменили участника на Романа Холмогорова, и, в принципе, это оказалось правильным решением, потому что для девочки это был бы очень тяжелый маршрут. Хотя с нами шел спасатель Вадим Иванов, который был изначально заряжен на то, что в какой-то момент он мог с Юлей просто пойти обратно. Мы рассчитывали разные сценарии, но, тем не менее, все сложилось именно так.

- Что теперь будет с проектом «Open Kodar»?

- Теперь мы, в первую очередь, делаем фильм. Мы уже выпустили тизер, который вызвал достаточно позитивные отклики у людей. Готовим презентацию фильма, который покажем в конце сентября, надеюсь. Второй момент, который мы тоже давно вынашиваем с туристическим департаментом, - это создание единого большого портала по туризму в Забайкальском крае, куда войдут прежде всего такие направления, как Каларский, Красночикойский районы, Алханай, сплавы по рекам и Нерчинск. Мы хотели бы все это собрать на одной площадке, она будет мультиязычной, и там человек сможет в несколько кликов посмотреть, что у нас есть, как это можно забронировать. Есть аналогичный действующий проект, но, к сожалению, нам не очень нравится, как он технически исполнен, мы хотим сделать все более современным. И мы видим от людей хороший фидбэк: уже интересуются, когда пойдут коммерческие туры. Но нам для начала надо подготовить всю нормативную и законодательную базу. Сейчас в Чите очень развит дикий туризм, когда какие-то гиды, которые не имеют ни лицензий, ни каких-то разрешительных документов, не платят налоги и не отвечают за жизнь людей, ведут их, например, в пещеры Хээтэй, рискуя их жизнями. Мы хотим сделать всё серьезно, чтобы у нас был зарегистрированный туристический оператор, чтобы там работали специалисты уровня Андрея Калашникова, несли бы ответственность за жизни и здоровье людей. В следующем году летом мы планируем сделать хороший сезон по Кодару и по водным сплавам. Плюс к этому мы сейчас разрабатываем проект Забайкальской школы выживания, чтобы люди, которые сидят в душных скучных офисах, хотя бы на выходных могли чувствовать себя, как ты говоришь, брутальными мужиками. Раздувать огонь, преодолевать препятствия и приносить своей женщине мамонта.

«Лучше, чтобы женщина была неодноклеточная…»

- Кстати, о женщинах. У тебя недавно родился второй ребенок, дочь. Какие эмоции, каково быть отцом двоих детей?

- Эмоции шикарные! Потому что с первым моим сыном, Тимуром, которого я безумно люблю, - я был еще молод, чтобы осознать в полной мере весь этот отцовский инстинкт, который захлестывает меня. Тем не менее, это было классно. Но сейчас родилась девочка, и у меня, когда я на нее смотрю, аж мурашки по коже. Она такая прекрасная и классная, и хочется, конечно, побольше времени с семьей проводить, что не всегда получается, к сожалению. Тем не менее, я счастлив, у меня теперь есть мальчик и девочка – полный пакет!

- Как твоя жена относится ко всем твоим экспедициям, проектам, увлечениям?

- Она всегда со мной на одной волне, также загорается всеми моими идеями, они кажутся ей интересными. По-моему, это и есть абсолютное взаимопонимание в семье. Конечно, сейчас она немного испытывает  дискомфорт из-за того, что хочется снимать (она фотограф). Сейчас временно небольшая декретная пауза, а потом она начнет работать в полной мере. Опять же, схема работы Аси Вялых с Читой мало связана, потому что основные съемки она проводит в Москве. Она набирает несколько съемок, делает их, потом прилетает в Читу и занимается постпродакшном. По сути, ты работаешь в Москве, только не платишь за московскую квартиру (смеется).

- А вообще мужчины любят сильных женщин?

- Я не знаю, как другие мужчины, я люблю свою жену, а она у меня местами сильная, а иногда наоборот слабая. Разная. Мужчины, кажется, любят, когда женщина неодноклеточная, неоднозначная. Потому что, когда она однозначная, сильная, например, - это быстро наскучит. Что такое сильная? Ну вот сейчас тайка выиграла золото на Олимпиаде, она сильная женщина, - штангой может метнуть в тебя и всё. Мужчине важно все время завоевывать свою женщину, а завоевывать одну и ту же скучно. Она, видимо, на каком-то органическом уровне должна меняться и опять, и опять должна быть другой. Вот такую женщину любит этот мужчина, который с тобой разговаривает.

- А, ну всё понятно. Тогда последний вопрос: какие еще проекты, помимо туристических, у тебя сейчас в голове?  Чем еще будешь удивлять этот город?

- Солью инсайт, нигде еще официально не заявлял. Долго-долго меня уговаривали всё-таки  заняться развлекательным заведением. В конце октября такое развлекательное заведение появится в Чите, им сейчас активно занимаемся в фоновом режиме, идет стройка. Это будет уютное кафе с баром, с весельями, с танцами по выходным и с интересной, вкусной, простой и демократичной кухней. Это, грубо говоря, хобби. Потому что здесь, честно, для себя сложностей не вижу - после всех своих предыдущих проектов. Но, конечно, больше я горю историей, связанной с туризмом и развитием более масштабных, в рамках края, проектов.